Возможно, здесь уже немало сомнительного и соответственно перевод местами сильно "хромает")
Я тут только вначале добавлю, что автор что-то "заигралась". В "Москательщике на покое" Холмс и Уотсон вполне себе успешно разговаривали по телефону
Дома с технологиямиНи в одном из этих фильмов не показано, что Холмс испытывает дискомфорт от современности, и, действительно, он регулярно демонстрирует свои знания и компетентность в области технологий. В "Голосе ужаса" он использует на Бейкер-стрит монитор звуковых волн, подключенный к радиоле, чтобы обнаружить, построив сложный и необъяснимый график, что передачи "Голоса" были предварительно записаны.
Крупные планы этого монитора с его кнопками, циферблатами и дисплеем звуковых волн показаны в ходе продолжительной сцены . Он также приходит к выводу, что пластическая хирургия помогла немецкому шпиону выдать себя за сэра Эвана: такая хирургия была относительно новым медицинским методом, широко не применявшимся до окончания Первой мировой войны при лечении травм лица и головы. В «Секретном оружии», он осознает важность "трех звуковых лучей", которые делают бомбовый прицел таким точным и, следовательно, желанным изобретением (и есть множество снимков, на которых бомбовый прицел используется со смертоносной точностью), и в «Вашингтоне» он рассказывает Уотсону о преимуществах хранения информации на микрофильме: всего один голубь может доставить домой 18 000 солдатских писем. Короче говоря, он так же хорошо знаком с автомобилями, скоростными катерами, домофонами, радио и самолетами, как раньше с железнодорожным расписанием 1895 года, хотя технологии никогда не позволяют затмить основную предпосылку классического детективного жанра, которая заключается в том, что преступления должны раскрываться с помощью логических выводов.
читать дальше
Временами показывается, что старомодные методы столь же эффективны, как и новейшие технологии. В "Секретном оружии" Холмс пытается прочитать то, что кто-то написал в блокноте перед тем, как оторвал страницу: его подробное объяснение используемых химических веществ и использование проектора "волшебный фонарь" напоминают скорее о его викторианской лаборатории, нежели о методах 1940-х годов. В «Вашингтоне» Холмс вынужден извиниться перед американской полицией за то, что предположил, что они будут такими же тугодумами, как и в Англии, сказав, что иногда он забывает "о более современных научных методах, особенно эффективных здесь, в Америке".
Слова "метод" и "научный" подчеркивают контраст с высокомерной Англией, все еще застрявшей в девятнадцатом веке, хотя "викторианская" Англия одерживает небольшой триумф позже в фильме, когда американская лаборатория с ее множеством суперсовременного оборудования не может обнаружить жизненно важную улику - фрагмент старинной мебели, который Холмс находит лишь с помощью своей лупы.
Этот "современный" Холмс, на самом деле, больше разбирается в технологиях, чем его оригинал, созданный Дойлем, показывая, что ностальгия была ключом к привлекательности героя в рассказах. Нигде, например, в Каноне Дойла нет описания поездок Холмса и Уотсона в «подземке», хотя к 1890-м годам это стало неотъемлемой частью жизни Лондона. В "Союзе рыжих" Уотсон сообщает, что они "путешествовали на метро", но при этом не происходило никакого диалога или действия; а в "Чертежах Брюса-Партингтона", они проводят много времени на путях или на платформах подземки в поисках улик, но никогда не едут в самом поезде. Точно так же ни Холмс, ни Уотсон в рассказах не пользуются телефоном: в «Москательщике на покое»" Холмс говорит о возможности получать информациюпо телефону, находясь на Бейкер-стрит; в "Трех Гарридебах"Уотсон ищет имя в телефонной книге, но не звонит; и в ‘Знатном клиенте", - Холмс записывает номер телефона.Очевидно, что в квартире есть телефон (как, впрочем, и в декорациях фильмов),но в рассказах он никогда не звонит, и читатель не слышит, чтоб он звонил.
Мораль военного времени
Еще один способ, с помощью которого можно выявить любые несоответствия между настоящим и прошлым, - это через ценности, исповедуемые Холмсом и Уотсоном. Ценности Холмса обычно воспринимаются как абсолютные: они имеют мало общего с машиной правосудия или с "английским джентльменом", но со всем , что связано с разумным представлением о справедливости. Но Бернард Дик указывает на новую двусмысленность в "Голосе ужаса", утверждая, что, хотя предпосылка сюжета холмсианская мораль, которой придерживается Холмс, - это мораль военного времени, «мораль военной необходимости». Дика возмущают манипуляции Холмса с Китти, девушкой из бара в Ист-Энде. Сначала Холмс побуждает ее «мобилизовать простой люд Лаймхауса»на поддержку дела союзников, обещая, что она встанет во главенародной армии. Затем он ожидает, что она переспит со своей добычей "ради Англии’: «Нацист, которого Китти должна соблазнить, - англичанин, и именно Холмс организует это соблазнение». Это, вероятно, осталось бы незамеченным в любом другом персонаже, кроме Холмса: однако, представления публики о том, что его ценности и поведение будут (однозначно викторианскими) настолько укоренились, что попытка "обновить" их до менее абсолютных стандартов будет воспринята неблагоприятно.
Большая часть более поздних критических статей о сериале «Юниверсал» была сосредоточена на теме, были ли они успешными как "фильмы о Шерлоке Холмсе", и общее мнение сводилось к тому, что обстановка военного времени, как правило, мешала этому, но стоит помнить, что фильмы были сняты для военных нужд (и, выражаясь коммерческими терминами, чтобы утолить зрительский голод по фильмам о войне). В этом контексте полезно вернуться к рекомендациям OWI, приведенным в началеэтой главы, и оценить, насколько военные фильмы о Холмсе соответствовали критериям. Очевидно, что их намерением было "помочь выиграть войну": Сеймур отметил в 1987 году, что заключительные речи были настолько убедительными, что "даже сегодня хочется броситься покупать военные облигации", и в этом есть прямое обращение к общим традициям Британии и Америки в лице Холмса. Пресс-релиз фильма «ШХ в Вашингтоне»открыто объединяет Холмса и патриотизм, рекомендуя кинотеатрам размещать ‘улики’ в колонке газетных объявлений, которые, если их расшифровать, содержат патриотическую фразу, например,: «Шерлок Холмс говорит, покупайте больше облигаций».
После этих трех фильмов сериал сменил свой курс, уйдя от откровенно современной обстановки в мифическое королевство шотландских замков, клубящегося тумана, света свечей и потайных ходов. Время от времени будут делаться ссылки на войну, но преступления, злодеи и их мотивы больше не будут однозначно принадлежать нацистам. Студия - или зрители - возможно, устали от шпионских фильмов на военную тематику или, возможно, сочли, что модернизация Холмса зашла слишком далеко. Стейнбруннер и Майклс утверждают, что "выдергивание Холмса из привычного окружения было слишком дестабилизирующим, и смесь получилась не совсем удачной", хоть это не всегда подтверждалось рецензиями того времени. Конечно, были и инакомыслящие голоса: Говард Барнс из «New York Tribune» посоветовал «Юниверсал» "оставить Шерлока Холмса во времени, к которому он конкретно и принадлежал", но по большей части рецензии были умеренно одобрительными в отношении фильмов - не шедевры, но достаточно захватывающие, с большим количеством экшена и того, что еженедельник «Кинематограф» назвал ‘прекрасным средством для привлечения в кинотеатры рабочего класса’.
Если Холмс действительно воплощал собой уверенность во времена неопределенности, то сохранять это качество становилось все труднее в условиях, когда врагом был не один человек, которого можно было бы привлечь к ответственности и восстановить статус-кво - и все это за 70 минут. Превращение Мориарти в криминальный мозг, стоящий за каждым актом шпионажа военного времени, создало новые трудности: Дерек Лонгхерст отмечает, что использование его таким образом выявило "очевидный страх перед организованной сетью,подпольем, которое может стать мощной угрозой для общества"благодаря безжалостному руководству инакомыслящего индивидуалиста’. К 1943 году почти в каждой семье в США (а также, конечно, в Британии) были те, кто сражался на суше, на море или в воздухе - их истории и заверения в том, что именно действия "маленьких людей" помогли выиграть войну, казались зрителям более актуальными. До сих пор в фильмах о Холмсе успех зависел от высшего существа: маленькие люди, такие как Китти в "Голосе ужаса",считались ненужными, как только их цель была достигнута. Была также проблема уставшей от войны публики. Бисен говорит, что OWI «упустила то, что уже осознал Голливуд: действие пропаганды в сюжете становится более мощным и привлекательным, когда ее послание ненавязчиво для зрителя».